К психозу дня.
Произнеся свою знаменитую речь в защиту старушки, укравшей чайник, Плевако спокойно провел ночь, а утром взялся за газеты. Для успешной работы ему было важно знать — как реагирует публика на его речи. Каково же было его удивление, когда на первой же странице он обнаружил карикатуру, на которой был явно изображен он сам, в пиджаке и жилете, но с древнерусским мечом, грозно вопрошающий: «где печенеги с половцами?». Взялся за другую газету, и там увидел уже не карикатуру, а портрет в левый полупрофиль, а рядом известный открыточный портрет Александра Невского в правый полупрофиль, как бы грозно глядящий на адвоката и внизу подпись:«Ты зачем моего деда с ворованным чайником сравнил?»
Был ещё избитый на все лады карикатурный сюжет «коты будят Натали». На этот раз коты сообщали хозяйке, что на них напали печенеги и половцы.
Обеспокоенный Плевако поспешил к своему приятелю, либеральному журналисту, который сотрудничал во многих изданиях и почти всех там знал.
Приятель встретил известного адвоката сочувственно:
- Все понимаю, но ты сам виноват. Зачем ты так нелепо апеллировал к победам и былой славе России и прочим «духовным скрепам»?
— Я?
— Ты ведь знаешь,что наша образованная публика, особенно столичная больше всего не любит....не любит думать... - приятель мучительно наморщил лоб подбирая слова — не любит думать ни о чем серьезном, а любит развлекаться. Тех же художников-передвижников они,чтобы убить скуку переиначивают при помощи фотоаппарата в разных нелепых позах и при этом гордятся своей высокой культурной образованностью. А главную опасность для всех нас представляет пафос и победобесие, который льет нам на головы правительство как из прохудившегося чайника той старушки — приятель пытался острить и каламбурить. — Уже скоро не останется никого из тех,кто воевал с Наполеоном, но они, похоже, собрались помнить эту победу на веки вечные, раз поставили в честь неё колонну на главной площади перед дворцом. А ты ещё подливаешь масло в огонь своими пафосными патриотическими речами.
— Но я же...
— И главное, зачем тебе дались эти печенеги и половцы? Ну хотелось тебе вспомнить про победы России, ну сказал бы только про одного Наполеона, к этому хотя бы все привыкли, у нас уже сколько лет и все победу над Наполеоном на все лады склоняют. А у тебя не только пафосно, но и глупо вышло — вспомнил каких-то былинных персонажей, про которых никто не помнит, когда мы их побеждали, и побеждали ли вообще, и мы ли это были или может, только одни малороссияне или шведы — да ещё поставил этих мифических врагов на первое место... Не удивлюсь, если после твоей речи нам припомнят и подавление венгерского восстания и походы Перовского на Кокандское ханство — ведь в этих землях живут прямые потомки тех самых печенегов и половцев и они теперь имеют полное право на нас обидеться за такие слова. Надеюсь хоть, что ты и вправду на эти «победы» не намекал.
— Но ведь это же старая шутка, о том что не нужно делать проблему слишком страшной... Я уже её приводил в одной из своих ранних речей, и по-моему до этого где-то в разговорах слышал в таком же смысле ироническую фразу про печенегов и половцев...
— Вот видишь, получается,что ты даже не сам придумал, а взял какую-ту шуточную фразу про печенегов и половцев и зачем-то вставил её в свою высоко-патриотическую речь в стиле древних римлян... До такого даже наше консервативные журналы не опускались... Я было подумал,что тебя референты подвели, а если ты сам,то тогда все ещё хуже. Нет уж, если ты решил вспоминать к месту и не к месту победы России, то мой тебе совет — ограничиться Полтавой и Бородино — тогда тебе хотя бы читатели патриотических газет начнут рукоплескать.
Плевако хотел что-то возразить, но махнул рукой и раскланялся — решил узнать, как там дела у той старушки,которая вчера звала его на чай из нового чайника, подаренного одним из присяжных заседателей.